Сын, что достоин отмщенья,
Припал к прекрасной седине.
И миг великого прощенья
Навек застыл на полотне...
V
Играют Баха… Впрочем, так ли:
Быть может, Бах играет нас?
Прислушайтесь, - в едином такте
Стук сердца и органа бас.
В одном порыве звук и чувство,
В единстве – музыка и мысль.
Нет грани естества с искусством.
Есть лишь мелодия и жизнь.
Всмотритесь в гордое звучанье,
Входящее из полутьмы:
В нем счастья луч и тьма отчаянья,
Гром страсти, скорбное молчанье,
Молитва из надежд и чаяний…
Прислушайтесь, - ведь это мы.
Ведь это наше плоть от плоти,
Все, чем живем из века в век.
И в каждом звуке, каждой ноте –
Земной великий Человек,
Таков, как есть, как был и будет,
Без очерненья, без прикрас.
Играют Баха… Так ли, люди?
Ведь это Бах играет нас.
* * *
ПАГАНИНИ
Эта музыка движется лавой.
Человек ли он – тот музыкант,
Что навек обречен был на славу
И был проклят навек за талант?
В мир врываясь, огромные звуки
Заполняют глубины и высь.
Как сильны эти тонкие руки,
Словно скрипку, держащие жизнь!
* * *
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОГО СЫНА
Рембрандт ван Рейн… Издалека
Потоком движется волненье,
Как непокорная река
Во власти вечного движенья.
И чувство странное: ты вдруг
Все ощущаешь, как впервые,
И краски эти, как живые,
Миг воскрешают…
Робкий стук.
Старик усталый отворяет
Врата дрожащею рукой:
«Что, путник поздний, заставляет
Тебя нарушить мой покой?
Что привело к моим воротам,
Тебя обидел враг иль друг,
Или тревожит в жизни что-то,
Иль злой гнетет тебя недуг?
Я слеп, но, чувствую, одеждой
Тебе лохмотья, мрачен лик.
В душе угасшая надежда
Таит отчаяния крик.
Я сердцем вижу: ты несчастен,
Тебя покинули мечты.
Коль я к судьбе твоей причастен,
Войди в мой дом. Но кто же ты?
Поэт, разбойник иль бродяга,
Чей путь далек, а мир – пустынн,
Отшельник дряхлый или скряга?».
И слышит старец: «Я – твой сын».
Мысль быстрой птицей промелькнула,
Поблекший взор вдруг вспыхнул, но
На миг лишь молния сверкнула –
И вновь пустынно и темно.
«Мой сын? Нет, путник, ты смеешься.
Твой смех в душе рождает гром.
К годам ушедшим не вернешься.
Мой сын покинул отчий дом.
Оставил он покой и сладость
Любви и счастья в стороне.
Бог знает, жив ли он, а старость
Уже не где-то, а во мне.
Уже ведет меня к могиле,
Где мать его лежит давно.
А, впрочем, мне уж все равно,
Ведь счастья дни меня забыли.
Мой сын – надежда на опору,
Души смиренной плоть и кровь…
Все в мире рухнуло и сворой
Года несутся вновь и вновь.
Зачем ты шутишь так жестоко?
Мой сын потерян навсегда.
Я сбился счет вести годам,
В ночи прожитым одиноко.
Он в этом мире многолюдном
Давно затерян и забыт.
Нет, ты – бродяга иль пиит…»
«Но я же сын, я сын твой блудный!
Гонимый райскою мечтою,
Иллюзий полон, полон сил,
С надеждой, что в душе носил,
И что казалась мне святою,
Не зная жизни жестких правил,
Ликуя бурно и смеясь,
Я тайно этот дом оставил.
Будь проклят, тот далекий час!
Я шел вперед, я рвался ввысь,
Ведомый призрачною целью.
Держа бокал с названьем «Жизнь»,
Я годы пил подобно зелью.
Но справедливый миг настал,
И отрезвленье наступило.
Я понял: все, о чем мечтал,
Лишь пеленой туманной было.
И сквозь растаявший туман
Тяжелой книгой мир раскрылся.
Вмиг рухнул сладостный обман,
И ужас в душу мне вселился.
Я пыль увидел на лице.
Жизнь стала ношей, как верига.
И предо мной лежала книга
Судьбы, открытая в конце.
Я понял, собственной рукою
Себя швырнул в водоворот.
В душе теперь не жить покою.
Я одинок, я слаб – и вот
Нет сил бороться мне с судьбою,
Мой выбор – дом или конец.
Я на коленях пред тобою.
Спаси меня, прости, отец!
Погнавшись за звездой счастливой,
Забыв тебя среди утех,
Я взял на душу тяжкий грех.
Верши же суд свой справедливый.
Я пред тобой. Я жду ответа»…
Качнулся старец, как от ветра,
В груди застыл печальный стон,
И сквозь рыданья молвил он:
«О, сын мой бедный, ты ли это?
Душою, где надежды гасли,
Я вижу, как уходит тень.
Я так несчастен и так счастлив,
Благословляя этот день.
Не в силах слезы побороть я.
В груди – и радость, и тоска…».
И ослабевшая рука
Легла на тленные лохмотья.
Сын, что достоин отмщенья,
Припал к прекрасной седине.
И миг великого прощенья
Навек застыл на полотне...
Эрмитаж
Конец Части 5
(продолжение следует)